Тюменский химик Лариса Алхимова – о Нобелевской премии и молодежи в науке
Общее между художником и ученым
— Алхимова — это твоя настоящая фамилия? Кажется, что лучше и не придумать, ведь как корабль назовешь…
— Настоящая (улыбается). А с химией история такая — в первом классе я как-то рассуждала: «Мам, я хочу стать актрисой или космонавтом». А она мне: «Забудь пока об этом. Вот в 11-й класс пойдешь — тогда и будешь выбирать». Прошли годы, я об этом не вспоминала. В восьмом классе началась химия. Я думаю: что-то вообще легкий предмет.
— Легкий?
— Ну да. То есть там нет столь сложных закономерностей, как в физике. Думаю: всё, надо брать. Надо идти за талантом, видимо. Талант был в химии.
— Всё-таки эта «легкость» зависит от объяснений педагогов или от предрасположенности?
— Наверное, больше от способности к визуализации. Важно, как ты представляешь себе атомы и молекулы в пространстве. То есть это больше про воображение, если оно есть, то проблем нет. А еще если есть логическое мышление, математический аппарат — в общем, всё складывается, — тогда в химии будет просто.
— А почему ты решила идти дальше? Учиться, чтобы пополнить ряды ученых… Неужели школьники или первокурсники и правда мечтают об академической карьере?
— У меня был интерес. Что такого есть в этой сфере? Меня привлекла свобода творчества.
Что бы ни говорили, но и люди искусства, и люди науки — это всегда увлеченные личности. И если мне говорят: «Сделай вот так», я не буду делать, если это не совпадает с моей системой ценностей. Это не сработает.
— То есть ученые могут отказываться от работы?
— Скорее, так — тебе говорят: «Мы хотим вот это разработать». Ты — эксперт, у которого есть свой уровень знаний: ты прошел все стадии образования, плюс у тебя кругозор не только научный, но и прикладной. И с этой позиции уже думаешь, будет ли это полезно, стоит ли оно того. Сейчас идет политика импортозамещения, и науку активно попытаются вовлечь в бизнес.
Читайте также: Профессор Олег Данилов: Промпт-инженером должен стать каждый
Последние достижения в химии
— К чему это приводит? Насколько это масштабные изменения?
— Это действительно серьезная тема. Раньше казалось, что бизнес и наука — это два отдельных столпа. А сейчас эти линии пересекаются. Бизнес старается их соединить. Но вот в чем момент творчества: ученые, по большому счету, не обязаны что-то делать на заказ. Однако они живут за счет финансирования государства, и сейчас этот момент пытаются немного изменить, стремясь поддерживать в первую очередь практико-ориентированные проекты.
Чтобы объяснить разницу, как пример — недавно же вручили Нобелевскую премию по химии. Ее дали за разработку металлоорганических структур. Эти соединения синтезируют, про них пишут статьи. Некоторые ученые пишут хорошие работы — люди просто опробовали методы и работают на какой-то практический результат. А бывают случаи, когда исследователи настолько зацикливаются на своих идеях создать новые вещества, что это превращается в некое искусство, которое потом нигде не применишь.
— Получается, первое лучше второго? «Польза» важнее «искусства»?
— По крайней мере, у нас в стране точно. И если сравнивать с Нобелевской премией прошлого года, то в тот раз ее дали за разработку фактически двойника на основе технологий искусственного интеллекта. Проект позволяет предсказывать структуру соединений, которые мы, например, еще не знаем и не выделяли вживую, в кристаллическом виде. Те же самые препараты против рака могут разрабатываться на основе подобных технологий. Ведь нужно понять, как работает какой-либо фермент и что нужно добавить, чтобы в случае его выхода из строя он больше не причинял вреда.
Фото из личного архива героини
Источник: «Тюменская область сегодня»
